– Юлий Соломонович, что для вас стало посылом снять этот фильм?
– Вы знаете, так получилось, что самым важным было то, что мы все время хотели встретиться. Думали, как бы нам замутить что-нибудь такое. Бывает так, что все вроде складывается: и актеры хорошие, и оператор, и природа, и погода, и даже деньги есть, а ощущения прыжка, полета и радости нет. Кстати, никакой прыжок, полет и радость не дают гарантии, что получится хороший фильм. Но мне очень хотелось, чтобы эти четыре месяца, которые мы снимали, все те, кто приехал в Баку (а их было около ста лучших кинематографистов России), чувствовали себя на родине Полада счастливыми. Чтобы была атмосфера праздника, которой так не хватает в нашей жизни. У нас огромное количество поводов для депрессии. У нас все время войны и скачки доллара. И мне хотелось бы на фоне всего этого снять кино о забытых понятиях. Таких, как доброта, честность, любовь, дружба народов и справедливость. В моей жизни эти слова имеют огромное значение. Ведь мы были воспитаны на том, что мы все вместе дружно живем в этой замечательной стране. А сегодня мы все вместе в этой замечательной стране ругаемся. Вот это и было послание моего фильма – попытаться это исправить. Я не хочу показаться «пуританином и пропагандистом здорового образа жизни». Но мне хочется, чтобы мне поверили, что главной движущей силой моего фильма было желание напомнить о том, что, какие бы мы ни были разные, мы можем дружить.
– Правда ли, что первая леди Азербайджана помогла вам осуществить этот проект?
– Я могу сказать, что если бы не фонд Гейдара Алиева, который возглавляет Мехрибан ханум Алиева, фильма бы не было. Вообще, этот проект начался как огромный совместный проект с Россией. Но Россия вышла из этого проекта. Меня очень удивляет тот факт, что при наличии огромного количества организаций, которые занимаются сближением, развитием и восстановлением отношений бывших союзных республик, в этом процессе столько глупости, демагогии и распиленных денег... Эту картину мы снимали не из спекулятивных побуждений. Но все же я думал, что нас ждут ордена, медали и «ленинские премии». Не только этого не было – не было вообще ничего из того, что должны были сделать. Деньги оказались важнее сверхзадачи. При советской власти тоже воровали, но что-то пытались делать и кроме этого. А сейчас нет. Мне кажется, что мы сами разрушаем дом, в котором мы жили. Можно перестроить его, но не уничтожать.
– Давайте снизим градус гражданственного пафоса. Скажите, а правда, что вы, будучи врачом-психиатром, всерьез интересовались людьми, обладающими способностями к телепатии и ясновидению?
– Да, и могу сказать вам мое отношение к этому. На мой взгляд, это чистой воды проходимцы или наивные дурачки. Шарлатанство и жульничество. Да, я мог бы работать врачом-психиатром, все к тому шло. С пути истинного меня сбил КВН. Я стал сценаристом, потом режиссером. Меня увлекло телевидение и радио. «Драмкружок, кружок по фото, а мне еще и петь охота», – как писала Агния Барто. Я в теннис играл на любительском уровне, занимался карате. Еще собирал марки, выпиливал лобзиком и выжигал. Мне кажется, что радость жизни – это необходимая черта для человека, который хочет выжить в нашем мире. Сегодня оптимистов стало гораздо меньше, чем пессимистов. А все равно нужно «бороться и искать, найти и не сдаваться».
– Чему вы удивились, снимая этот фильм?
– Энтузиазму, доброте и человечности моих друзей, которые снялись в этом фильме. Дмитрий Быков приехал, Михаил Ефремов... Люди снялись бесплатно, ради идеи. Это была такая артель, такая команда единомышленников, какая была когда-то в моей комсомольской юности. Это было время энтузиастов. Они есть и сейчас, и на местах это иногда поддерживается. Вы знаете, мне вообще кажется, что вместе с грязной водой советской власти мы «выплеснули ребенка». Стоит подумать об этом. Мы выплеснули детские лагеря, бесплатную медицину... Она была убогая, она была жалкая эта медицина, но она была. Стоит подумать об этом.
